Литургия (также называемая обедней) - это сердце христианского Богослужения, во время которой совершается претворение ("пресуществление") хлеба и вина в Тело и Кровь Господни. Литургия по своему содержанию является мистическим повторением Тайной Вечери, во время которой Христос раздал ученикам хлеб и вино, претворенные в свои Тело и Кровь. Литургия - служба коллективная и предполагает участие всех присутствующих, которые как бы незримо соседствуют с двенадцатью апостолами на Вечере Господней, участвуюя в этом знаменательном пире с Господом. В современной практике эту функцию в литургии выполняет хор, символизирующий всех молящихся. Он ведет диалог со священнослужителем, который совершает литургию. Священник в свою очередь представляет на Литургии своего архиерея (который и является наследником апостольской миссии, порученной им Христом). Таким образом, Литургия связывает воедино время и место и мистически переносит всех верующих в канун Воскресения Христова и становится мостом, связывающим всех верных Господу Причастием Его Крови в единую Церковь, пронизывающую вечность и вселенную.
В Литургию входит ряд молений, славословий Господу, псалмов, чтение отрывка из Евангелий и отрывка из апостольских писаний (Деяния, Послания Апостолов), проповедь, причастие. Часть литургии восходит еще к временам Богослужений в Первом Иерусалимском храме. Литургия делится на два раздела - литургия оглашенных и литургия верных. Все главные тайнодействия сосредоточены в литургии верных. Это пошло от раннехристианской практики оглашения, когда в общинах существовало большое количество людей, получивших наставление в вере ("оглашенных"), но еще не крещеных; их допускали только к совместной молитве. Сейчас некрещеных из храма не изгоняют, но призыв к ним покинуть храм и закрыть двери сохранился. На "закрытой" части литургии и совершается таинство Причастия. Кроме этого, в литургии священник произносит ряд "тайных" молитв, (здесь не приводятся), символизирующих молитвы каждого верующего, возносимые им в сердце к Богу.
Литургические тексты составлялись начиная с апостолов; исторически первой явялется литургия, созданная первым епископом Иерусалимской церкви апостолом Иаковом, сводным братом Господа Иисуса.
Проблема восприятия литургического действа по своей сложности и необъятности является предметом отдельной богословской дисциплины — т. н. литургического богословия. Семантически наиболее сложна Евхаристия, но и вся структура организации богослужения многопланова. В вечно длящемся евхаристическом действии Сам Христос является одновременно и Божеством, которому возносится Жертва, и самой Жертвой, приносимой за грехи мира и Архиереем (жрецом), приносящим Жертву.
Сам храм, где происходит богослужение, его архитектура и убранство являются образом трансцендентного и имманентного мира. По учению Иоанна Геометра (X век), храм есть «подражание вселенной» , то есть он является литургическим образом мира, близким к миметическому подобию. В храме сконцентрированы «все красоты вселенной». Земля, море, воздух, планеты и звезды явлены в пространстве храма, в его архитектуре, облицовке и росписях. Здесь потустороннее является в посюстороннем, трансцендентное становится имманентным, смысл сходит во всякий предмет, здесь снимается противоречие между духовным и материальным, небо спускается на землю, Бог становится человеком, воплощается в мире. «Если существует некоторое слияние противоположностей всего мира, дольнего и горнего — оно здесь». По учению патриарха Германа, церковь является земным небом, вообще все внутреннее пространство храма — увеличение степени значимости с запада на восток и снизу вверх,— весь внутренний его интерьер мистически являет, в структуре т. н. «топографического символизма», реальности высшего духовного порядка. Так, по учению отцов Церкви, конха является Вифлеемской пещерой и, одновременно, по Герману, местом погребения Христа (по Софронию Иерусалимскому — гробом Господним); жертвенник является яслями Христа, Его гробом и, одновременно, небесным жертвенником. Своды алтаря и потолок храма — образы двух уровней неба; лампады и свечи — образы вечного Света; стихарь — образ плоти Христовой; архиерей — образ Господа, иереи — духовные чины, диаконы — ангелы, и т. д.
Изображения храма также включаются в литургическое действо, мистически являя единение неба и земли. Так, по Симеону Солунскому, «священные изображения» Спасителя, Богоматери, святых и апостолов на алтарной преграде (иконостасе) означают «и пребывание Христа на небе со своими святыми, и присутствие его здесь, среди нас». Таким образом, по учению св.отцов, вся Церковь, земная и небесная, участвует в Литургии. При этом и сами участники Литургии изображают небесные силы в их «великом и страшном» служении, о чём поется в Херувимской песне: «Мы, херувимов тайно изображающие…».
Все эти «изображения», литургические образы, не являясь по сущности архетипом, по своей антиномической природе обладают его силой. Литургическим образом является и сама словесная часть Литургии, которая не случайно облечена в напевно-мелодическую форму. «Мне кажется,— писал св. Григорий Нисский,— что философия, проявляющая себя в мелодии, есть более глубокая тайна, чем об этом думает толпа». Ту же мысль высказывает и св. Иоанн Златоуст: «Ничто так не возвышает душу, ничто так не окрыляет ее, не удаляет от земли, не освобождает от телесных уз, не наставляет в философии и не помогает достигать полного презрения к житейским предметам, как согласная мелодия и управляемое ритмом божественное песнопение».
Литургическая символика тесно связана с пониманием богослужения как «воспоминания» (анамнесиса). Св. Дионисий Ареопагит, поясняя литургическое священнодействие, говорит, что оно совершается «в Его воспоминание». Но это особое, вневременное воспоминание, не подчиняющееся логике бытия. В нём вспоминают и прошлое, и настоящее, и будущее, как уже бывшее и вечно длящееся, то есть это воспоминание, выходящее за пределы антиномии «литургического времени», преодолевающее и этим снимающее её. Так анамнесис (часть евхаристической молитвы) литургии, приписываемой св. апостолу Иакову, брату Господню, «вспоминают» «второе и славное и страшное Его пришествие, когда Он придет со славою судить живых и мертвых и воздать каждому по делам его». Так же и в Литургии св. Иоанна Златоуста, в евхаристической молитве, «вспоминают» «вся еже о нас бывшая: крест, гроб, тридневное воскресение, на небеса восхождение, одесную седение, второе и славное паки пришествие.». Не только отдельные молитвы и части Литургии, но и внутреннее устройство храма имеет «напоминательное» значение. Так, по патриарху Герману, «алтарь указывает на второе пришествие Его, когда Он придет со славою судить живых и мертвых» .
Литургическая символика не только многопланова, но и динамична, она меняется в процессе богослужения: антиномичность литургических образов простирается не только на онтологическую сферу, но и на временную. Так, дискос с положенными на нём частицами просфоры в Проскомидии выступает как образ Церкви небесной и земной и, одновременно, изображает Вифлеемский вертеп. Стоящий на голове диакона при Великом Входе, он означает распятого Христа, а снятие тела Иисуса с креста изображается снятием дискоса с головы диакона.
Максим Исповедник в своем «Тайноводстве» различает в литургической символике общее, более широкое значение каждого элемента, и его частные смыслы. Так, Церковь в общем плане является «образом и изображением Бога», а в частном плане — ибо она состоит из святилища и собственно храма, «наоса» — образом мысленного, ноэтического и чувственного мира, а также — образом человека и, кроме того, души, как состоящих из духовной и чувственной частей. Малый вход вообще означает первое пришествие Христа, а в частности — обращение неверующих к вере и т. п.
Вся Евхаристия, согласно поздним толкованиям, выражает земную жизнь Христа. Так, первая часть Литургии — Проскомидия — это рождение Христа в Вифлееме, воплощение Слова (Логоса); Малый Вход — выход Его на проповедь; Великий Вход — страсти и крестная смерть; поставление Даров на престоле — положение Иисуса во гроб и т. д.
